Крапивин В. П.: Та сторона, где ветер

«Ночью грянул норд-вест». С этой фразы начинается повесть «Та сторона, где ветер». Это очень хорошее начало. Вспомним другие книги, других писателей, как они начинаются. «Жил человек в лесу возле Синих гор». «Зовите меня Измаил». «Что мне нравится в черных лебедях, так это их красный нос»… Начало это как имя корабля — как книгу начнешь, так она и отправится в плавание по морю литературы, по океану жизни.
Владислав Крапивин знает, как начинать книгу.
Он вообще много чего знает и много чего умеет.
Умеет управлять парусами.
Знает, как устроено чудо.
Разбирается в языке ветра и летучих воздушных змеев.
Понимает, что смысл жизни человека не в том, чтобы набивать сундуки и пополнять банковские счета.
Книги Владислава Крапивина наполнены простотой и мудростью.
Это очень нужные книги, дорогой читатель.
Ценность их не теряется, а с годами только растет.

Еще о книге
«Мне с давнего дошкольного детства хотелось, чтобы у меня был глобус. Большой, голубой и пестрый, блестящий. Чтобы его можно было разглядывать и вертеть на подставке. Мне казалось, что он приблизит меня к дальним морям и странам и даже к космосу. Казалось даже, что я буду полностью счастлив... Но глобусы тогда, во время войны не продавали. Я пытался смастерить глобус сам: из глины,из мяча, но это было всё не то... Теперь у меня дома есть глобус, даже не один. Но оказалось, что для полного счастья этого почему-то мало....», — Владислав Крапивин. Из разговоров с читателями.

Цитаты из книги
Ночью грянул норд-вест. Он ударил так, что несколько шиферных плиток сорвались с крыши и застучали о деревянное крыльцо. Застонали расшатанные ворота. Потом, когда первая волна ветра ушла и он сделался ровнее, Владик услышал гудение проводов. Они дрожали в потоках воздуха, как басовые струны, и низкий звук их проникал сквозь шум ближних деревьев и беспорядочное, как перестрелка, хлопанье калиток.

Это значило, что приходит время костров. На том берегу они зажигались один за другим. Комары не свирепствовали. Они лишь изредка устраивали бандитские налеты и уносились от яростных Илькиных контратак.

А я мечтал. О самокате мечтал, о Майке. О том, как прокачу ее, может быть, на своем «Олене» по асфальту, когда его сделаю. Майка будет стоять впереди меня, и мы помчимся по длинному спуску на Пристанской улице, и ветер полетит навстречу, и Майкины волосы будут щекотать мне щеки...